Земля лишних. Новая жизнь - Страница 66

Ну что же, учитывая то, что нам в этом лагере придется провести целых три недели, обстоятельность его возведения могла только радовать.

Мы заглушили двигатели автомобилей, когда машины втянулись на территорию лагеря и выстроились в ряд на площадке для транспорта, где уже стояли еще один вооруженный тяжелым пулеметом «хамви» и грузовик М939 с открытой кабиной. Из штабной палатки вышел Смит, подошел к нам, поздоровался, поинтересовался, как мы доехали. В свою очередь я поинтересовался у него, где лодка и судно для тренировок.

– Целых два «зодиака» в грузовике – надо только собрать, – ответил он. – Но делать это без главного специалиста не стали. Судно прибудет лишь через три дня, к сожалению, а пока будем заниматься тем, для чего оно не требуется. В грузовике есть мишени на поплавках – для тренировок в стрельбе с лодки.

– Насколько гарантировано сохранение секретности нашего здесь пребывания? – спросил я.

– Все солдаты дали официальную подписку о неразглашении, – ответил Смит. – Соответственно в случае нарушения обязательства их ждет военный суд.

– Что за команда у судна? – задал я еще один вопрос.

– Это орденское судно, военная команда, все тоже дадут обязательство о неразглашении, к тому же команда будет уменьшена до необходимого минимума.

– Хорошо, – кивнул я удовлетворенно. – Начнем размещаться.

Территория Ордена, временный тренировочный лагерь. 22 год, 7 число 8 месяца, понедельник, 22.00

В палатках мы разместились достаточно комфортно – они были четырехместными, но оборудованы под проживание двоих. Часть штабной палатки использовали под склад того, что не хотели бы хранить просто под навесами. К моей радости, Смит достаточно буквально понял мое пожелание не скупиться на боеприпасы для тренировочного процесса, поэтому под маскировочной сеткой и тентом был выложен целый штабель зеленых патронных ящиков.

Смит расстарался и привез в лагерь восемь немецких автоматов сорок пятого калибра UMP со съемными глушителями и две армалайтовские винтовки AR10 SuperSASS – американский ответ нашим «винторезам», – что заставило меня поморщиться, потому что очень уж ответ был ублюдочным, и что самое главное – боялся воды, от которой он клинил и портился навсегда, что для захвата судна было как нельзя кстати. Ни «вал», ни «винторез» мы сюда не брали по известной причине, и факт их наличия у нас пока намерены были скрывать.

По компоновке они тоже были неудобны, потому что сделаны словно бы для стрельбы на длинные дистанции, при этом имея эффективную дистанцию огня меньше четырехсот метров, и то внатяжку. А что еще мог предложить дозвуковой патрон калибра 7,62? В общем, американцы их объявили, по своему обыкновению, «революцией в стрелковом деле», но в реальности это были обычные… М16, чтобы всем понятно было, с дополнительным положением газового регулятора под дозвуковые патроны, то есть с низким давлением. И все – больше никакого новаторства. Можно было свинтить глушитель, переставить регулятор на обычный боеприпас – и пользоваться как обычной винтовкой: точной, но капризной.

А вот пистолеты-пулеметы меня обрадовали – глушители эффективно гасили звук выстрелов, а дозвуковая тяжелая пуля сорок пятого калибра могла свалить, даже угодив в бронежилет, что для боя в тесноте в самый раз. К тому же и запасных магазинов хватало для этого оружия, и коллиматорные прицелы имелись – с тактическими фонарями и инфракрасными лазерными целеуказателями. За это спасибо, хороший выбор.

В общем, чтобы группа начала втягиваться в ритм подготовки, я объявил тренировку по боевому слаживанию, а затем, когда уже стемнело, вывел ее всю на соседний с лагерем пляж, где было оборудовано импровизированное стрельбище, и устроил ночные стрельбы из нового оружия. Немецкие автоматы работали безукоризненно на дальности в пятьдесят метров, если, конечно, не ждать от них сверхъестественного и не стрелять в бронежилеты.

На следующее утро вся группа перешла в руки Дмитрия, который начал с банального плавания. К счастью, прибрежные воды этого мыса не слишком уж кишели хищниками ввиду пологого песчаного дна и, как следствие, недостатка пищи, – но все же сам наш инструктор с обоими орденцами плыл на «зодиаке» параллельным курсом, вглядываясь в прозрачную воду.

После часовой «плавательной разминки» мы позавтракали, после чего Дмитрий в течение часа читал нам лекцию о том, как следует догонять ночью охраняемое судно и как на него забираться.

Потом почти половину дня мы с Бонитой, как отделение огневого поражения, потратили на то, чтобы только начать попадать в плавающие мишени с движущейся со скоростью в четырнадцать узлов лодки. И здесь начали возникать первые вопросы. Главной проблемой было использование оптики при ветреной погоде: резиновый «зодиак» выбивал немало брызг из волны, заливая оружие, что ему было крайне противопоказано: могло просто заклинить. Но это не все – сейчас мы заматывали винтовки прорезиненной палаточной тканью, но для оптики этот трюк не проходил. Брызги размывали изображение, и даже при дневном свете это создавало трудности, – а как быть ночью? С огромными линзами объективов ночников? Нам недостаточно было поразить возможных часовых на палубе атакуемого судна: мы должны были держать палубу под контролем все время, пока штурмовые группы не займут свои позиции на ней, после чего сами должны были подняться на нее и взять под прицел открытые пространства палубы.

В тихую погоду такая проблема не стояла – она даже при попутном ветре не возникала, – но рисковать операцией в расчете на подходящие условия не хотелось. А менять прицельные приспособления в лодке, в полной темноте и при режиме максимальной скрытности, тоже выглядело глупым, тем более что у этих винтовок не наша боковая планка, где за секунду все закрепить можно, равно как и снять, а западный стандарт – то есть муторный, с закручиванием болтиков. Хорошо, что всякой оптики и электроники Смит доставил с запасом, поэтому взялись комбинировать. Решили отказаться от оптики с большими объективами, заменив ее панорамными прицелами в комплекте с ночным монокуляром, установленными тандемом. Панорамный коллиматорный прицел протирать было легко, и совсем небольшой объектив монокуляра ATN можно было легко прикрывать ладонью. Правда, дистанцию огневого поражения сократили со ста пятидесяти метров до ста, что, со слов Дмитрия, для таких условий было более чем нормальным.